"Нереальное наследство" обсуждаем

[estrella]

Кстати, да, я нахожу при прочтении много ассоциаций с нашим сайтом. Последняя - как хлам может казаться нужной вещью.

[Катер]

Необычное наследство. Глава 9.

Сидя рядом с мужем в нашей машине, я с удовольствием смотрела в окно.

– Хорошо все-таки возвращаться домой! Смотри, березки! – я любовалась родными пейзажами так, словно уезжала на год, не меньше.

Олег хмыкнул.

– Ты еще русскую народную песню затяни. «Ой, мороз, мороз», например.

– Не могу, я ем банан, – возразила я, откусывая приличный кусок.

– Ну да, банан – это очень по-русски, почти как березка.

Я покосилась на мужа. И чего он язвит? Ага, не выспался, а теперь за рулем. Наверное, опять вспомнил, как уговаривал меня учиться в автошколе и сдавать на права. Сейчас вели бы машину по очереди.

Мое категорическое нежелание учиться вождению было напрямую связано с лишним весом. Я стеснялась учиться, не хотела пыхтеть и каждый раз настраивать под себя сиденье после более стройных учеников. Мне казалось, что у меня за спиной все будут говорить что-то типа «раздавит машину», «как она за руль пролезает» и все в таком духе. У меня вообще было много комплексов, возникших из-за полноты. Я не умела плавать, ездить на велосипеде, крутить обруч, кататься на коньках. И все это из-за веса.

Эта цепочка мыслей проскользнула у меня в голове в одно мгновение и ушла, оставив тяжелый шлейф испортившегося настроения. Мне надо было худеть. А как? Я не знала.

Мне не хотелось думать на эту тему, поэтому я энергично встряхнула головой и буквально заставила себя переключиться на квартиру тети Нины. Родной город становился все ближе, а вместе с ним и наше наследство.

Похоже, Олег тоже счел эту тему вполне уместной и заговорил первым:

– Что у тебя по плану в квартире?

Я даже не удивилась. Мы начали замечать, что частенько думаем «в одну сторону», когда только поженились. Один думает, а другой заговаривает об этом вслух. Муж любил повторять, что у нас на двоих одна голова. Мне казалось, что этим он намекает на мою досвадебную безголовость, но я не обижалась. Мужчине полезно верить, что он умнее жены, это поддерживает его самооценку.

– Надо заканчивать на кухне, – ответила я. – Там еще много всего.

– Я буду ходить туда вместе с тобой, – решительно сказал Олег. – Коридор пуст, на кухне, как я понял, тоже вся середина свободна. И к тому же окно разбито. Ты можешь мной располагать, я вполне смогу там находиться.

А ведь и верно! Олег спокойно работал в коридоре, когда вместе с Саньком ломал стенку. Если нет нагромождений у стен, нависающих над головой, его клаустрофобия не проявляется.

– Так это же совсем другое дело! – с азартом откликнулась я. – Мы можем сделать так: ты будешь выносить все из кухни, а я забурюсь в комнату. Буду вытаскивать хлам частями в коридор и там уже разбирать.

– Ладно, – согласился муж. – А вот ты мне рассказывала про этих хордеров, что они как-то все слоями забивают, но я забыл. Напомни, а?

– Вот представь себе нашу комнату, – охотно начала я, устраиваясь на сидении поудобнее. – В ней в основном вещи, которыми мы пользуемся, они нам нужны и они хорошие. Так?

– Почему «в основном»? У нас все вещи хорошие.

– Это так кажется. На самом деле, если копнуть, найдется множество откровенного барахла. Это то, чем мы никогда не пользуемся и пользоваться не будем, но и выбросить жалко. Или то, чем мы перестали пользоваться, но оно еще хорошее и опять же не выбрасывать это. Это дубликаты имеющегося. Это, наконец, тара для хранения того, что я уже назвала. Да мало ли что еще.

Муж выглядел озадаченным.

– Да нет у нас ничего такого! Приведи хоть один конкретный пример!

[Катер]

Необычное наследство. Глава 10

Я почувствовала, что встаю на очень скользкую почву. Мне и самой была нова эта мысль, я не успела окончательно ее додумать, а Олегу она наверняка не понравится. Но я все же рискнула.

– Полное собрание сочинений Достоевского, например! – выпалила я, словно в омут головой бросилась.

Муж, как я и ожидала, вытаращил глаза.

– Жень, да ты что? Это же классика!

– Вот-вот, – мрачно кивнула я головой. – Все так думают, все так говорят и в итоге держат дома никому не нужные книги, раз в год вытирают с них пыль, а в остальное время просто не замечают их.

– А ты предлагаешь выбросить?

– Я не знаю, – честно ответила я. – Тут целая проблема. В советское время считалось, что книга – лучший подарок. Хорошие книги были дефицитом, за ними охотились, а собрание сочинений вообще считалось статусной вещью. Мы привыкли беречь книги, нас так воспитали.

– И что, это плохо?

– Наверное, хорошо. Но я не уверена. Понимаешь, сейчас стали издавать огромное количество книг. Они стоят немалых денег, но при этом среди них масса однодневок. Прочитал и забыл. Но книга остается на полке, она никуда не девается, она занимает место. А если она совсем не понравилась? Фильм или сериал мы удаляем с компьютера или еще проще – чистим закладки браузера. То же самое с музыкой. И с книгами в электронном виде. Даже если мы их не скачали, а купили в интернет-магазине, мы расстаемся с ними довольно легко. А бумажные книги – другое дело. Они ведь не изнашиваются от одного прочтения, выглядят хорошо, за них деньги заплачены. Поэтому мы ставим их на полку. И больше никогда не открываем.

– Можно подумать, они занимают много места! – пожал плечами муж.

– Немного, – согласилась я. – Каждая из них занимает немного места, но вместе они уже представляют из себя нечто весомое. О них надо заботиться, для них требуется место хранения, их надо чистить. Сейчас все больше аллергиков, а книжная пыль – очень сильный аллерген. При переезде книги надо упаковывать, а они тяжелые. И потом на новом месте им опять требуется уделить время.

Было очевидно, что мои рассуждения совершенно не проняли Олега. Он меня не понимал.

– Хорошо, допустим, мы выкинем Достоевского. Или вон Саньку отдадим на макулатуру. Получим взамен туалетную бумагу. И что? Счастье наступит? А без этого никак? Достоевский мешает?

– А вот ты когда-нибудь будешь его читать?

– Нет, ну и что? Это же книги! Нельзя выбрасывать хорошие книги! Мы же не дикари, не фашисты. Я еще понимаю, что можно сдать в макулатуру библиотечные книги, которые откуда-то натаскала тетя Нина. Они старые, желтые, затрепанные. Но собрание сочинений!

– Ты хоть помнишь, откуда оно вообще у нас взялось? – сделала я последнюю попытку.

– Помню, – неохотно признал муж. – Моя бабушка нам привезла на новоселье. Сказала, что в доме должны быть хорошие книги, от них добро и свет исходят. Может, она и не совсем была права, но и вреда от этих книг точно нет.

Я грустно вздохнула. К сожалению, пока у меня не находилось нужных слов. Даже Олег, страдающий клаустрофобией, не мог понять, как я после разбора всего только прихожей и части кухни стала физически ощущать вес каждой вещи, имеющейся в нашей квартире. Они съедали наше пространство, наше время, наши силы, внимание, деньги. И многие из них ничего не давали взамен. Только минутное удовольствие от их приобретения. А мне хотелось пустоты, простора и свободы. Чтобы все, что я имею, дарило мне или пользу, или радость. Или и то, и другое одновременно.

И да, я не любила Достоевского.

[makovka]

Размусоривание не решает все или многие проблемы человека, хотя будучи пока еще на стороне захламленности хочется в это верить.
Человек может тратить время на все вещи и хлам вокруг себя, может тратить то же время на размусоривание этого хлама, на что-либо еще...
Время - ресурс ограниченный, каждый решает сам, куда и на что его тратить (хоть на захламление, хоть на расхламление), исходя из приоритетов, как правило, неосознанных. Нет лени - есть в несознанке иной приоритет, нежели тот, что пытается пропихнуть сознанка.
Когда размусоривание произойдет, оглядываешься вокруг себя и понимаешь, что оголил пустую часть души... и следом происходит депрессия/катарсис/новый виток поиска смысла жизни/траты времени.
И чаще всего это приводит к новому захламлению, чтобы чем-то забить пустоту.
А всё потому, что не хочется капаться в себе, кардинально менять свою жизнь, пересмотреть все-все взгляды и принципы, не хочется признаваться себе в никчемности своего бытия, в ненужности в мировом масштабе.

Полагаю, кто проходил тотальное размусоривание, замечали преобразования в мыслях, этапы вплоть до этапа нового захламления.

У истории с нереальным, необычным наследием не может быть хеппи энда, только автор сама не сразу это поймет)

[Tosya]

Так автор же не свой хлам выкидывает, поэтому и чувства совсем другие будут.

[Gypsy]

А всё потому, что не хочется капаться в себе, кардинально менять свою жизнь, пересмотреть все-все взгляды и принципы, не хочется признаваться себе в никчемности своего бытия, в ненужности в мировом масштабе.

У меня вот на материальном плане захламления почти никакого нет, а вот информацию поглощаю в неимоверных количествах - это же тоже мусор.

[Дебора]

Размусоривание не решает все или многие проблемы человека, хотя будучи пока еще на стороне захламленности хочется в это верить.
Человек может тратить время на все вещи и хлам вокруг себя, может тратить то же время на размусоривание этого хлама, на что-либо еще...
Время - ресурс ограниченный, каждый решает сам, куда и на что его тратить (хоть на захламление, хоть на расхламление), исходя из приоритетов, как правило, неосознанных.

makovka, само размусоривание, конечно, не решит проблем. Все проблемы - в голове. Многие люди, которые учат размусориванию, начинают с вопроса: Зачем тебе это нужно? Потому что кому-то это и не нужно. Кому-то комфортно сидеть в заваленной вещами квартире (доме) и жалеть себя. А кто-то встает и начинает что-то делать и в процессе размусоривания в человеке открываются новые ресурсы. Ведь в нас дремлет столько способностей, а вокруг столько возможностей! Когда не сидишь в мусоре, столько горизонтов открывается. И тратить время на захламление или расхламление - не тот приоритет. А вот тратить время на реализацию творческих способностей, например - это здорово! И расхламление - путь к этому.

Когда размусоривание произойдет, оглядываешься вокруг себя и понимаешь, что оголил пустую часть души... и следом происходит депрессия/катарсис/новый виток поиска смысла жизни/траты времени.
И чаще всего это приводит к новому захламлению, чтобы чем-то забить пустоту.
А всё потому, что не хочется капаться в себе, кардинально менять свою жизнь, пересмотреть все-все взгляды и принципы, не хочется признаваться себе в никчемности своего бытия, в ненужности в мировом масштабе.

"Видел я все дела, какие делаются под солнцем, и вот, все - суета и томление духа!" Это книга Экклезиаста. Нет ничего нового под солнцем. Но почему надо обязательно измерять свою нужность в мировом масштабе. Люби своих близких, помоги хотя бы одному человеку, поддержи кого-нибудь. Если размусоривание оголяет пустую часть души - ее надо наполнять. Ну а если не хочется менять свою жизнь, ну так и не надо. Только это лично твоя философия. А копаться в себе легче сидя в мусоре. Когда нет лишнего и все вокруг чисто, просто живешь и радуешься.

У истории с нереальным, необычным наследием не может быть хеппи энда, только автор сама не сразу это поймет)

У этой истории уже хэппи энд: Евгения ее пишет, публикует, получает отклики. Она реализует себя. И верю, что никогда она не превратится в "тетю Нину", расчистит квартиру, родит долгожданную дочку и все у нее будет замечательно.

[волкозай_new]

Размусоривание не решает все или многие проблемы человека, хотя будучи пока еще на стороне захламленности хочется в это верить.
...
Полагаю, кто проходил тотальное размусоривание, замечали преобразования в мыслях, этапы вплоть до этапа нового захламления.
У истории с нереальным, необычным наследием не может быть хеппи энда, только автор сама не сразу это поймет)

Вся прелесть этой истории (для меня во всяком случае) - в отличии от кучи "модных" экспериментов и "жизней с понедельника". Автор не хотел(а) спасти мир от мусора, не собирался размусориться до нуля, "сказать нет обществу потребления" и что там ещё бывает у блогеров-минималистов. Её жизнь поставила перед такими вот условиями, и решая естественно возникшие задачи она стала больше прислушиваться к себе. Она не с захламлением борется, а зарабатывает. (квартиру, деньги, бриллианты - не важно, это работа с целью заработка по своей сути). А любая работа и любое окружение нас понемногу меняет (тут вот в сторону расхламления и нормолизации жизни видимо). Но не всех в лучшую сторону конечно. Если призадуматься - моя первая работа проявила во мне некоторые моральные убеждения, о которых я до неё даже не задумывалась. Но столкнувшись с тем, что для меня не совсем морально, что я не хотела бы видеть нормой общества - я для себя свои принципы лучше осознала. Как знать - может и не просто так отношения с будущим ЛМ как раз тогда (когда проработала несколько месяцев) и изменились в сторону семьи. (это я уже вот непосредственно сейчас задумалась, новая пока для меня мысль).

[Катер]

Необычное наследство. Глава 11

– Ладно, неважно, – пробормотала я, не желая продолжать эту тему. – О чем мы говорили?

– Я попросил тебя напомнить, как хордеры забивают свое пространство. Какая у них система?

– Ах да! Примерно так: сначала они перестают выбрасывать свои вещи, которые им уже не нужны. Газеты старые или журналы, например. Неработающие приборы. Сношенную одежду или обувь. Потом не выбрасывают мусор типа упаковок, коробок, банок. Вообще, тара – это бич почти любого хордера. Они обожают всяческие емкости. И часто именно с них начинают превращение своих жилищ в помойку.


– А дальше?

– Дальше – больше. Им уже повсюду мерещатся нужные вещи. Они подбирают на дороге какие-нибудь проволочки, шнурки, болтики. Берут то, что другие оставляют возле помоек – старую мебель, одежду, те же банки. Крайняя степень – начать рыться в самих мусорных контейнерах.

– Поэтому в квартире получаются слои? И чем ближе слой, тем хуже его качество?

– Да. Вот у тети Нины в прихожей это было очень наглядно. Последними она принесла тюки с тряпками и закинула их на самый верх. Там было тряпье, вонючее, отсыревшее, гадость. А ниже были отдельные вещи, хоть и ни на что не годные. Их она приносила поштучно, выбирала из того, что видела. На самом нижнем этаже – коробки с книгами и кафельной плиткой. Здесь даже какой-то смысл можно найти. В книги она деньги спрятала. А кафель, может, хотела на свой ремонт пустить. В любом случае, чем дальше я разбирала, тем менее отвратительные вещи находила.

Олег слушал меня с брезгливой гримасой. А зачем тогда вообще спрашивал, если ответ слушать противно?

– Наконец, в шкафах были вещи самой тети Нины и ее покойного мужа, – я все же решила завершить свой рассказ. – Сверху все было накидано в беспорядке, а в самом низу вещи лежали аккуратно.

– Понятно, – муж перестал кривиться. – А почему ты не разбирала так, как оно было натаскано в квартиру? Сначала самую дрянь по верхам, потом дальше?

– Потому что дверь не открывалась, – несколько раздраженно ответила я. – В нее ничего нельзя было вытащить, надо было первым делом расширить проход.

– А, ну да!

Вот ведь, сначала самоустранился от собственного наследства, потому что у него, видишь ли, клаустрофобия, а теперь критикует мои методы!

– Я почему спрашиваю, – продолжал муж. – Сейчас у нас в прихожей совсем свободно. Там можно сортировать и упаковывать мусор. Почему бы нам не нанять кого-нибудь в помощь? Чтобы снять из комнат верхний слой, самый мерзкий? Ты, например, выволакиваешь порцию барахла в коридор, помощник его запихивает в мешок, а я выношу на помойку. По твоим рассказам получается, что наверху не может быть ничего ценного.

Я задумалась. Деньги у нас еще были. Турция – не самое дорогое удовольствие, а мы оба получили отпускные. Олегу еще и премию накинули за удачную командировку. Может быть, действительно стоит взять помощника? Дело сразу пойдет быстрее.

– Лучше так, – поправила я, представив себе весь расклад. – Я вытаскиваю мусор из комнаты, упаковываю его, а вы вдвоем с помощником несете на помойку. Вынос из квартиры – это самое долгое, тут и нужен второй человек. Пока вы ходите, я набью еще четыре мешка.

– Тогда нужен мужчина, – подытожил Олег. – И загружать его по полной.

– А у нас не будет проблем из-за того, что мы возьмемся забивать контейнеры под завязку? – забеспокоилась я. – Разве в таких случаях не полагается нанимать отдельную машину?

[Катер]

Необычное наследство. Глава 12

Муж ответил не сразу. Взглянув на него, я поняла, что он не знает точного ответа, но не хочет в этом признаваться. Олег очень не любил чего-то не знать.

– Можно выносить мешки не на одну и ту же помойку, а на две или три. Наверняка по соседству их найдется несколько. И в чем проблема, если мы выносим бытовой мусор в мешках? Вот когда начнем крушить мебель в комнатах, придется подумать.

– Возможно, мебель из комнат удастся отдать даром, самовывозом. Конечно, не мягкую, она вся пропахла помойкой. Но шкафы, тумбочки и все такое можно попробовать пристроить. У меня же забрали стол и табуретки для мастерской.

– Тем более. То есть ты согласна взять помощника и разбирать слоями?

– Согласна. По-моему, отличная идея. Только где мы его возьмем?

Олег пожал плечами.

– Дадим объявление на Авито, например. Или можно эту твою безумную старуху спросить – вдруг она знает кого-то прямо в подъезде, кто бы заинтересовался. Так было бы лучше всего, чтобы человеку было удобно прийти и уйти, а не ехать через весь город.

Мне не очень понравилось последнее предложение, но так и правда было бы лучше. Легче договариваться о времени работы.

– Хорошо, я поговорю с Клавдией Матвеевной. Но все равно надо зайти на Авито. Хоть посмотреть, сколько платят за такую работу.

– Посмотрим, – кивнул муж.

Мы замолчали. Олег смотрел на дорогу, а я замечталась о том, как быстро пойдет разбор завалов, если мне будут помогать двое мужчин. Я постараюсь как можно быстрее добраться до окна в гостиной, чтобы можно было его открыть.

Потом я вспомнила, что вход в спальни завален напрочь. Его вообще не видно под мусором. Так что, скорее всего, в самих спальнях даже узких коридоров нет. То есть это практически два контейнера, набитые хламом под завязку. Сколько же это кубов?

В математике я была слаба. Бухгалтерские расчеты давались мне легко, но здесь требовалось что-то другое. Алгебра или геометрия? Без разницы, единый темный лес. И зачем мне эти кубы? С ними ничего не прояснится. Лучше скажем так: очень большая мусорная куча. Две. Быстро все равно не получится, даже втроем.

Ничего, все равно мы будем продвигаться. Я постараюсь работать в квартире как можно больше, пока не закончится отпуск. Отдохнули мы хорошо, теперь не грех и делом заняться. И дело-то для своей же личной пользы.

– Интересно, а Санек ездил сдавать макулатуру, пока нас не было? – вслух подумала я. – Вы с ним как договаривались?

– Я ему сказал, чтобы он нашу туалетную бумагу тоже сестре в магазин отдал, – откликнулся Олег. – И, похоже, правильно сделал. Судя по твоим наездам на Достоевского, ты всю дядину библиотеку на макулатуру пустишь.

– А у него что, большая библиотека? Ты не говорил.

– Большая. Из тех дальних комнат одна – это спальня, которая направо, с лоджией. А слева был дядин кабинет. Там стоял его письменный стол, диван, кресло, торшер. А вдоль стен – стеллажи с книгами. Много книг.

– Зачем ему кабинет? – удивилась я. – Я думала, он был чиновником?

– Да, чиновником. Но что им было устраивать в третьей комнате? У других там детская, а у них детей не было. Гостиная есть, спальня есть, а третья комната стала библиотекой и кабинетом заодно. Он там, конечно, не работал, просто читал, дремал в кресле, валялся на диване, кроссворды разгадывал. И телевизор смотрел. Да, точно, там был еще один телевизор!

– А сейф тоже там?

[Катер]

Необычное наследство. Глава 13

Муж пожал плечами.

– Я никогда не видел у них в квартире никакого сейфа, – признался он. – Когда дядя Витя показал мне в фильме сейф и сказал, что у него точно такой же, я подумал, что он говорит о кабинете у себя на работе. И только из завещания тети Нины я понял, что этот ящик где-то в квартире. Но где, я не знаю, где.

– Логичнее всего держать сейф в кабинете, мне кажется. Если уж завел кабинет, то все солидные предметы должны быть там. Может, там была какая-нибудь тумбочка, накрытая скатертью? Они вполне могли не выставлять сейф напоказ, а маскировать чем-нибудь.

– Жень, я там был раз или два, – ответил Олег вроде как с досадой. – Не помню никаких тумбочек. Хорошо, что хоть что-то помню.

– А в спальне что? – наседала я.

– В спальню я вообще ни разу не заходил. Что мне там делать? Я бывал в гостиной и на кухне.

Хм. Я отстала от мужа и погрузилась в размышления. Новое дело – сейф отодвигается в глубины хламовника. Когда мы до него доберемся? А книги все выкину, обязательно. Они, наверное, плесенью покрылись. Их и в макулатуру не сдашь. Хотя попробовать можно.

Если сейфу самое место в кабинете, то где может быть завещанная мне шкатулка? В спальне, пожалуй. Например, на туалетном столике. На стене висит зеркало, а на столике стоят духи, помады, шкатулка с украшениями… Да, и поверх навалено тряпье с ближайшей помойки! Что же я никак не перестану думать об этой квартире как о нормальном человеческом жилье?

Документы на квартиру тоже вполне логично держать в сейфе. Тогда будем действовать так. Наймем помощника и начнем, как выразился Олег, снимать верхний слой. Расчистим гостиную от самого жуткого мусора, потом раскопаем вход в кабинет и спальню. Дальше снимем верхний слой в каждой из этих комнат. Хотя бы до состояния «смотри-ка, здесь нашелся шкаф!» То есть чтобы в комнаты можно было зайти и не умереть на пороге. Кладовку и лоджию трогать вообще не будем. Пока, разумеется. Да, и кухню тоже временно оставим в покое. Бросим все силы на комнаты.

Я вдруг почувствовала такой прилив энтузиазма, что даже заерзала на сидении. Захотелось засучить рукава и набить барахлом десяток-другой мешков. Хорошо, что у нас еще почти две недели отпуска. За это время можно будет сделать очень много.

Не теряя времени, я схватилась за смартфон и открыла Авито. Так, работа, вакансии, а дальше? Посмотрим раздел «Домашний персонал». Нет, лучше не вакансии, а резюме – их больше.

Уже через пять минут я сообщила Олегу, что мужчину без особых профессиональных навыков можно нанять для простой работы за сто рублей в час. Если мы будем работать на квартире по пять часов в день, то за две недели заплатим нашему помощнику семь тысяч.

– Годится, – ответил муж, подумав. – Мы его за пять часов загоняем, как воробья в чистом поле!

– Ага, а он будет уходить с мешком в руках и пропадать по полчаса, – хихикнула я. – Сядет где-нибудь в тенечке покурить, а мы его ждать будем.

– Мы будем ходить вместе, а я, как тебе известно, не курю! Так что, ты позвонишь по объявлению или поговоришь с соседкой?

– Поговорю. Может, в подъезде живет студент. Молодой, шустрый. Сейчас каникулы.

Муж посмотрел на меня неодобрительно.

– Голодные студенты – это из анекдотов советских времен. Нынешнее студенчество ездит на иномарках и стажируется за границей.

– Ну не все же?

[Катер]

Необычное наследство. Глава 14

Когда мы въехали в родной город, солнце уже садилось. Усталые с дороги, мы ввалились в квартиру и побросали чемоданы прямо в прихожей. Муж сразу ушел ставить машину в гараж, а я ринулась в душ.

Освежившись и переодевшись в домашнее, я немедленно занялась ужином. Собственно, заниматься особо не пришлось: по дороге мы купили две огромные шаурмы в знакомой придорожной забегаловке. Я поставила чайник, положила шаурму на тарелки. Все, больше делать было нечего. Подумав, я взяла ключи и вышла в подъезд проверить почтовый ящик.

Там было несколько рекламных листовок и штраф мужу за превышение скорости. Я бросила почту на диванчик и занялась завариванием чая. Когда ставила заварочный чайник на стол, в глаза мне бросился рекламный стишок, напечатанный большими красными буквами:

Огнетушитель в доме каждом –

То не причуда и не блажь,

А загорится дом однажды,

Полжизни за него отдашь.

Я невольно хмыкнула. Да, литературный шедевр, ничего не скажешь. И какое странное выражение – отдать полжизни. А как это вообще выглядело бы?

Вот, например, мне тридцать лет. Проживу я, допустим, восемьдесят. То есть мне осталось пятьдесят. Половина оставшейся жизни – двадцать пять лет. И вдруг у меня загорелся дом. А огнетушителя нет. Я в ужасе кричу: «Меняю полжизни на огнетушитель!» И бац! – у меня в руках эта красная фиговина, а мне пятьдесят пять лет. Ну нафиг! Пусть лучше горит!

Кстати, еще не факт, что одного огнетушителя хватит погасить весь пожар. Можно и полжизни отдать, и дом впридачу не спасти.

И вообще, странная идея измерять ценность чего бы то ни было временем, жизнью. Жизнь – это главное, что есть у человека. Хотя, с другой стороны, жизнь – это время, а время мы вообще не бережем. Не умеем. Вечно торопим его: скорее бы выходные, быстрее бы зарплата. Или еще масштабнее: скорее бы школу закончить, замуж выйти, родить, в садик отдать…

Ладно. А если зайти с другой стороны? Ах, мы не бережем время! И как его беречь? Вот, например, я сижу перед ноутбуком, смотрю сериальчик и ем бутерброд с колбасой. Вполне можно сказать, что я впустую трачу свою жизнь. А что надо сделать, чтобы это было не впустую? Пойти белье погладить? Это умнее, полезнее? Не думаю. Как измерить? Что вообще считать критерием качественно прожитой жизни? Можно предположить, что если человек доволен тем, как он проводит время, тратит свою жизнь, то и все в порядке. Чья жизнь – того и правила. Но как часто бывает, что потом мы ругаем себя за то, что чего-то не сделали, не успели. То есть сию минуту все хорошо, а в перспективе уже выглядит иначе.

Олег вернулся из гаража и немедленно плюхнулся на диванчик. Увидел штраф и поморщился.

– Иди хоть руки вымой, если душ лень принять, – проворчала я, видя, как он нацелился на шаурму.

– Мне не лень, просто я голодный, – муж все-таки встал и пошел в ванную. Вышел через три минуты в полотенце, с мокрой головой и довольной улыбкой. Он всегда очень быстро принимал душ и оставлял за собой лужи, пену и прочий беспорядок.

Я разлила чай по чашкам, поставила на стол сахарницу и корзинку с салфетками. Олег присоединился ко мне и тут же впился зубами в шаурму.

– Ууммм, горячая!

Когда первый голод был утолен, я озвучила мужу свои размышления. Он, в отличие от меня, заморачиваться не стал.

– Если человек доволен сейчас, значит, он все делает правильно. Точнее, если он в основном доволен, потому что бывают перепады настроения, недомогания и всякие мелочи, которые искажают восприятие окружающего мира. Если он сейчас доволен, а потом начинает каяться, что надо было все сделать иначе, то это иллюзия. Может, и надо было, но он бы не сделал. Как вышло – так и вышло. Вокруг вообще одни сплошные иллюзии. Белье гладить – иллюзия, что глаженное лучше. А перед лицом вечности глаженные трусы ничтожны.

– Перед лицом вечности вообще все ничтожно, – возразила я. – Хоть трусы, хоть бриллианты.

– Ну да, об этом я и говорю. Поэтому каждый выбирает себе то, что для него важно, и тратит свою жизнь именно на это. И провести ее в погоне за шмотками ничуть не лучше, чем читать умные книги. Или даже глупые. Вопрос выбора, ничего больше.

[Катер]

Необычное наследство. Глава 14

Когда мы въехали в родной город, солнце уже садилось. Усталые с дороги, мы ввалились в квартиру и побросали чемоданы прямо в прихожей. Муж сразу ушел ставить машину в гараж, а я ринулась в душ.

Освежившись и переодевшись в домашнее, я немедленно занялась ужином. Собственно, заниматься особо не пришлось: по дороге мы купили две огромные шаурмы в знакомой придорожной забегаловке. Я поставила чайник, положила шаурму на тарелки. Все, больше делать было нечего. Подумав, я взяла ключи и вышла в подъезд проверить почтовый ящик.

Там было несколько рекламных листовок и штраф мужу за превышение скорости. Я бросила почту на диванчик и занялась завариванием чая. Когда ставила заварочный чайник на стол, в глаза мне бросился рекламный стишок, напечатанный большими красными буквами:

Огнетушитель в доме каждом –

То не причуда и не блажь,

А загорится дом однажды,

Полжизни за него отдашь.

Я невольно хмыкнула. Да, литературный шедевр, ничего не скажешь. И какое странное выражение – отдать полжизни. А как это вообще выглядело бы?

Вот, например, мне тридцать лет. Проживу я, допустим, восемьдесят. То есть мне осталось пятьдесят. Половина оставшейся жизни – двадцать пять лет. И вдруг у меня загорелся дом. А огнетушителя нет. Я в ужасе кричу: «Меняю полжизни на огнетушитель!» И бац! – у меня в руках эта красная фиговина, а мне пятьдесят пять лет. Ну нафиг! Пусть лучше горит!

Кстати, еще не факт, что одного огнетушителя хватит погасить весь пожар. Можно и полжизни отдать, и дом впридачу не спасти.

И вообще, странная идея измерять ценность чего бы то ни было временем, жизнью. Жизнь – это главное, что есть у человека. Хотя, с другой стороны, жизнь – это время, а время мы вообще не бережем. Не умеем. Вечно торопим его: скорее бы выходные, быстрее бы зарплата. Или еще масштабнее: скорее бы школу закончить, замуж выйти, родить, в садик отдать…

Ладно. А если зайти с другой стороны? Ах, мы не бережем время! И как его беречь? Вот, например, я сижу перед ноутбуком, смотрю сериальчик и ем бутерброд с колбасой. Вполне можно сказать, что я впустую трачу свою жизнь. А что надо сделать, чтобы это было не впустую? Пойти белье погладить? Это умнее, полезнее? Не думаю. Как измерить? Что вообще считать критерием качественно прожитой жизни? Можно предположить, что если человек доволен тем, как он проводит время, тратит свою жизнь, то и все в порядке. Чья жизнь – того и правила. Но как часто бывает, что потом мы ругаем себя за то, что чего-то не сделали, не успели. То есть сию минуту все хорошо, а в перспективе уже выглядит иначе.

Олег вернулся из гаража и немедленно плюхнулся на диванчик. Увидел штраф и поморщился.

– Иди хоть руки вымой, если душ лень принять, – проворчала я, видя, как он нацелился на шаурму.

– Мне не лень, просто я голодный, – муж все-таки встал и пошел в ванную. Вышел через три минуты в полотенце, с мокрой головой и довольной улыбкой. Он всегда очень быстро принимал душ и оставлял за собой лужи, пену и прочий беспорядок.

Я разлила чай по чашкам, поставила на стол сахарницу и корзинку с салфетками. Олег присоединился ко мне и тут же впился зубами в шаурму.

– Ууммм, горячая!

Когда первый голод был утолен, я озвучила мужу свои размышления. Он, в отличие от меня, заморачиваться не стал.

– Если человек доволен сейчас, значит, он все делает правильно. Точнее, если он в основном доволен, потому что бывают перепады настроения, недомогания и всякие мелочи, которые искажают восприятие окружающего мира. Если он сейчас доволен, а потом начинает каяться, что надо было все сделать иначе, то это иллюзия. Может, и надо было, но он бы не сделал. Как вышло – так и вышло. Вокруг вообще одни сплошные иллюзии. Белье гладить – иллюзия, что глаженное лучше. А перед лицом вечности глаженные трусы ничтожны.

– Перед лицом вечности вообще все ничтожно, – возразила я. – Хоть трусы, хоть бриллианты.

– Ну да, об этом я и говорю. Поэтому каждый выбирает себе то, что для него важно, и тратит свою жизнь именно на это. И провести ее в погоне за шмотками ничуть не лучше, чем читать умные книги. Или даже глупые. Вопрос выбора, ничего больше.

[травка]

Человек может тратить время на все вещи и хлам вокруг себя, может тратить то же время на размусоривание этого хлама, на что-либо еще...
Время - ресурс ограниченный, каждый решает сам, куда и на что его тратить (хоть на захламление, хоть на расхламление), исходя из приоритетов, как правило, неосознанных. Нет лени - есть в несознанке иной приоритет, нежели тот, что пытается пропихнуть сознанка.
Когда размусоривание произойдет, оглядываешься вокруг себя и понимаешь, что оголил пустую часть души... и следом происходит депрессия/катарсис/новый виток поиска смысла жизни/траты времени.

И автор ответила) очень точно, на мой взгляд и правильно. ".....вообще, странная идея измерять ценность чего бы то ни было временем, жизнью. Жизнь – это главное, что есть у человека. Хотя, с другой стороны, жизнь – это время, а время мы вообще не бережем. Не умеем. Вечно торопим его: скорее бы выходные, быстрее бы зарплата. Или еще масштабнее: скорее бы школу закончить, замуж выйти, родить, в садик отдать…Ладно. А если зайти с другой стороны? Ах, мы не бережем время! И как его беречь? Вот, например, я сижу перед ноутбуком, смотрю сериальчик и ем бутерброд с колбасой. Вполне можно сказать, что я впустую трачу свою жизнь. А что надо сделать, чтобы это было не впустую? Пойти белье погладить? Это умнее, полезнее? Не думаю. Как измерить? Что вообще считать критерием качественно прожитой жизни? Можно предположить, что если человек доволен тем, как он проводит время, тратит свою жизнь, то и все в порядке. Чья жизнь – того и правила. Но как часто бывает, что потом мы ругаем себя за то, что чего-то не сделали, не успели. То есть сию минуту все хорошо, а в перспективе уже выглядит иначе.Когда первый голод был утолен, я озвучила мужу свои размышления. Он, в отличие от меня, заморачиваться не стал.

– Если человек доволен сейчас, значит, он все делает правильно. Точнее, если он в основном доволен, потому что бывают перепады настроения, недомогания и всякие мелочи, которые искажают восприятие окружающего мира. Если он сейчас доволен, а потом начинает каяться, что надо было все сделать иначе, то это иллюзия. Может, и надо было, но он бы не сделал. Как вышло – так и вышло.

[Нати]

Необычное наследство.


Глава 15.

Остаток вечера мы провели за разбором чемоданов. Я сразу запустила стирку, Олег закинул пустые чемоданы на антресоли. У меня даже хватило энергии помыть полы и вытереть пыль с мебели и подоконников.

Когда мы собирались ложиться спать, я с удовольствием оглядела комнату. Кругом царил порядок. Из нашей поездки мы привезли много фотографий, а еще три бутылки медовухи на подарки, мне серебряные серьги с янтарем, пиалу и туалетную воду из дьюти-фри Олегу. То есть практически одни расходники. Пиалу я поставила на открытую полку на кухне, а взамен выбросила вазочку для конфет, у которой был сколот край. А серьги я очень люблю, у меня их много, но я ношу их все и меняю каждый день. У меня есть и бижутерия, и серебро, и золото, и всякие камни. И даже бриллианты, если я их отыщу.

Мы не привезли ни одного сувенира. Магниты, ложки, картинки, брелочки, расчески, изделия из ракушек – все это осталось в Суздале и Бодруме, разошлось по чемоданам туристов со всего света. Но мы ничего этого не купили, и теперь я немного гордилась собой. Но в то же время сомневалась: а правильно ли? Чем бы мне помешал симпатичный магнит? Или парочка? И поймут ли нас мои родители и мама Олега, когда мы подарим им медовуху? Хотя с этим, пожалуй, проблем быть не должно.

Я спала крепко и спокойно, но под утро мне приснилась Клавдия Матвеевна. Она стояла над кучей магнитов и швыряла их палкой, приговаривая:

– А бриллианты-то где?

Во сне я испугалась, что она их сейчас найдет. Потом у нее и не отнимешь. Я хотела наклониться и собрать магниты, чтобы потом где-нибудь их перебрать, но тут рядом с соседкой появилась женщина в балетной пачке и на пуантах. Сделав изящное па, она рассмеялась.

– Зря ищете! Они мои!

Я проснулась и села в постели. За окном было совсем светло, пели птицы. Муж безмятежно похрапывал рядом. Я аккуратно выбралась из-под одеяла и пошла на кухню. Выпила воды, посмотрела в окно. Я никогда не относилась к сновидениям всерьез и не могла припомнить в своей жизни хоть одного вещего сна. Обычно я смотрела бредовые, бессвязные картинки, в которых мелькали люди и события из прошлого и настоящего. Я регулярно от кого-то убегала, что-то теряла, куда-то падала, иногда тонула. Если утром мне удавалось что-то вспомнить, то все равно это скоро забывалось и ничего для меня не значило. Поэтому я не задалась мыслью, не достались ли мои серьги Ирине-балерине. Как-никак тетя Нина пережила своего мужа на пять лет и знала, что именно лежало в ее шкатулке.

– Чего не спишь? – раздался голос мужа у меня за спиной.

– Сон глупый приснился, – честно ответила я. – Я вот думаю, может, все же узнать что-нибудь об этой Ирине?

– А я думаю, надо пойти спать, а не торчать у окна в половине шестого утра, – ответил Олег и потянул меня за руку. Я послушно двинулась за ним и уже на полпути к кровати почувствовала, что мои глаза слипаются. Стоило мне опустить голову на подушку, как я уснула и больше никого во сне не видела.

А хорошо бы было, если бы мне приснилась тетя Нина и рассказала, где и что искать!

Глава 16.

В следующий раз я проснулась в девять часов, бодрая, полная сил и желания свернуть горы. Олег, похоже, моих порывов не разделял и продолжал похрапывать.

– Вставай! – потребовала я и пощекотала мужнин бок. Бесполезно. Он был абсолютно бесчувствен к щекотке, даже обидно. Меня практически нигде нельзя было тронуть, я немедленно начинала визжать и отбрыкиваться, а Олега можно было щекотать до умопомрачения, он бы еще и бока подставлял.

– Проснись, милый! – сменила я тактику. – Ранняя пташка поймает червя!

Муж приоткрыл один глаз.

– Я не хочу червя! – капризно ответил он и повернулся на другой бок.

– Это образное выражение, – пояснила я, ласково запуская пальцы в его шевелюру. – Оно означает, что тот, кто рано встал, поймает свою удачу. А уж выглядит ли она червем или еще как, неважно.

– Я бы поспорил, – Олег совсем проснулся и широко зевнул. – Это справедливо не для всех. Некоторым ранний подъем очень вредит.

– Кому, например?

– Да хоть червю. Он вот тоже рано встал, пополз по своим делам – и пожалуйста, его сожрала ранняя пташка!

Я засмеялась.

– Сочувствую червяку, но предпочитаю сравнивать себя с пташкой. Вставать будешь?

Вместо ответа муж потянулся, словно кот, и ловко выпрыгнул из постели.

– Какие у нас планы?

Я немедленно постаралась принять деловой вид.

– Надо заплатить за квартиру и за интернет. Поехать в наш хламовник, а по пути купить еще несколько упаковок мешков для мусора. Дальше мне надо поговорить с Клавдией Матвеевной насчет помощника. Получится его найти или нет, в любом случае будем работать на квартире как можно дольше.

– Пока ты будешь готовить завтрак, я все оплачу, – муж удалился в ванную, а я убрала постель. Как же удобно оплачивать счета онлайн, вроде уже давно появилась эта возможность, а я до сих пор каждый раз радуюсь.

Разделавшись с завтраком, счетами и прочими утренними делами, мы сели в машину.

– Уже половина одиннадцатого! – ужаснулась я. – Можно сказать, полдня потеряли!

– Ничего не потеряли, – возразил мой безмятежный муж. – Пока за мешками заедем, пока с соседкой поговоришь – уже обедать будет пора. Пойдем в торговый центр, там поедим, по магазинам пройдемся, а потом закопаемся в помойку, как два клопа, до самого вечера.

– Лучше как три, – поправила я. – Надеюсь, я уже сегодня найду помощника.

– Хорошо, как три, – покладисто откликнулся муж.

Мы остановились у «Фикс Прайса» и основательно закупились мешками для мусора, я еще прихватила большую катушку скотча и пять пар хозяйственных перчаток. Взяла крем для рук – мазать под перчатки. Пятилитровую бутыль воды – раз уж мы надолго, то не из-под крана же пить. Олег потребовал купить и кружку с Машей и медведем из мультфильма. Вот всегда подозревала, что он неравнодушен к мультикам, но он ни за что не хотел признаваться. На всякий случай я еще взяла большую пачку влажных салфеток. В последний момент, уже на пути к кассе, муж небрежно смахнул с полки в корзинку упаковку чипсов. Он что, рассчитывает есть в квартире?! Ладно, я не стала спорить, сам посмотрит, будет ли у него аппетит.

Рассчитавшись, мы загрузили покупки в машину и отправились прямиком к нашему наследству. В подъезде Олег с удовольствием оглядел входную дверь квартиры.

– Другое дело! – одобрительно сказал он и даже пакеты на пол поставил. Подергал дверную ручку, изучил замки. – Отлично!

За нашими спинами открылась дверь соседней квартиры. На лестничную площадку вышла женщина лет пятидесяти, одетая в длинную юбку, простую белую блузку и платочек. Я сразу подумала, что это активная прихожанка церкви, потому что на ее лице не было ни грамма косметики, зато имелось строгое выражение и слегка поджатые губы.

– Здравствуйте! – жизнерадостно сказал Олег, оглянувшись на звук.

Глава 17.

Женщина остановилась, окинула нас внимательным взглядом и неожиданно приветливо улыбнулась.

– Вы новые владельцы квартиры? – спросила она звучным голосом. Небось, еще и в хоре поет. – Здравствуйте!

Я тоже поздоровалась и сразу подумала, что надо спросить о возможных помощниках у нее. Вдруг не придется идти к Клавдии Матвеевне?

Олег, похоже, подумал о том же самом и заулыбался еще шире.

– Да, я племянник покойной Нины Аркадьевны, меня зовут Олег, а это моя супруга, Женя.

– Татьяна Ильинична, – представилась соседка. – Очень приятно.

– Взаимно, – Олег сиял не хуже медного самовара. – В квартиру, уж простите, не приглашаем, там гостей принимать невозможно.

Соседка перестала улыбаться и кивнула с понимающим видом.

– Догадываюсь…

– Вот, разбираем завалы мусора, таскаем понемногу на помойку. Но тяжело вдвоем. Не знаете здесь, в подъезде человека, которого можно было бы нанять в помощь?

– Знаю! – очень решительно заявила Татьяна Ильинична. – Мой муж Степан, он как раз дома. На все руки мастер, только вот без работы сейчас. Степа-а-ан! – повысила она голос.

На зов явился мужичонка, с виду очень хлипкий. Определение «на все руки мастер» сочеталось с ним примерно так же, как со мной – звание «невесомая быстроногая лань», например. Мы оглядели его с большим сомнением и невольно переглянулись. Вот так Степан, скорее Степашка.

– Это он с виду слабый! – немедленно вступилась соседка, увидев наши косые взгляды. – А вы не смотрите, он хваткий, жилистый, на любую работу ловкий.

Степашка заморгал от таких комплиментов и решился-таки подать голос:

– Здрасьте!

Мне тут же стало неловко, что мы разглядываем человека, словно товар на витрине, даже не поздоровались. Я немедленно кинулась исправлять ситуацию:

– Добрый день, Степан! Мы вот вашей супруге говорили, что нам надо бы нанять помощника для уборки квартиры, а она посоветовала к вам обратиться. Вы как на это смотрите?

Степашка открыл рот и тут же закрыл. Вместо него ответила Татьяна Ильинична:

– Хорошо он смотрит, замечательно! Ему уже давно надоело без дела сидеть, он рад поработать!

Ни одно из этих утверждений не вязалось с унылым выражением, которое появилось на лице Степашки, но спорить он не стал. Видимо, право голоса он утратил еще в загсе.

– Вот и хорошо, – сказал Олег странно булькнувшим голосом. Откашлялся и продолжил. – Мы с Женей сейчас осмотримся, наметим фронт работ, а после обеда, часа в два, приступим к делу. И вам в дверь позвоним, годится?

– Конечно, он будет готов к двум часам! – ответила соседка, а мужичок почесал впалый живот и не то зевнул, не то попытался что-то сказать.

– Прикрывай рот, когда зеваешь! – строго сказала ему супруга. Он вроде как заблеял и тут же затих.

– Тогда до встречи в два часа, – Олег энергично кивнул, чуть не поклонился, и повернулся к дверям нашей квартиры. Я улыбнулась новым знакомым и следом за мужем вошла в пропахшее помойкой помещение.

– Обалдеть! – прошептал мой потрясенный супруг, закрыв дверь на замок. – А дышит он тоже с разрешения?

– Вот как надо с вами обращаться! – тоже шепотом откликнулась я. – А то распустились, понимаешь!

– Ну, попробуй! – развеселился Олег. – Посмотрим, что из этого выйдет.

Пробовать мне было неинтересно. Не понимаю, что за радость обращаться с мужчиной, как с младенцем. Одергивать на каждом шагу, указывать, что можно и что нельзя. Я не за придурка замуж вышла, а за самостоятельного человека, так зачем пытаться воспитать его обратно в дитя? Хотя, возможно, в этом есть свое удовольствие, мне недоступное.

Источник