"Нереальное наследство" обсуждаем

[волкозай_new]

Помнить хочется хорошее, плохое забыть.

Наверное это правильно, но я лично очень злопамятный человек... хотя с другой стороны менее остро могу воспринять то, что для других ужас-ужас. (возможно это взаимосвязано , иначе "поубивала бы" всех).

[zvezda]

Ну а смысл держать зло на умершего человека? И тем более держать дома трусы его любовницы. Мне не хочется верить в эту версию. Хотя может выбросить не могла, так как вообще ничего не выбрасывала?

[волкозай_new]

Я очень многое делаю не из смысла какого-то, а потому что "по-другому не могу", "я так чувствую" (возможно в основном именно так и поступаю). И как с этим работать даже не представляю (хотя имею какое-никакое психолого-педагогическое образование). Вот трусы в данном случае для меня - это не "трусы любовницы", а пока что "новая хорошая вещь", ещё небось и дорогая. Но они о чём-то говорят несомненно, если найдены были в машине мужа или где он их там ныкал (либо любовница специально "забыла" какой-то пакет с покупками свой в его машине скажем). Правда при этом и чувство "трудно выбросить ценную вещь" мне тоже знакомо очень.

[zvezda]

Вот трусы в данном случае для меня - это не "трусы любовницы", а пока что "новая хорошая вещь", ещё небось и дорогая

То есть находишь ты женские трусы в машине мужа (не дай Б-г, конечно!), и думаешь, какая новая хорошая вещь? Как бы ее применить по назначению, жаль не мой размер?

[волкозай_new]

То есть находишь ты женские трусы в машине мужа (не дай Б-г, конечно!), и думаешь, какая новая хорошая вещь? Как бы ее применить по назначению, жаль не мой размер?

Ну в случае живого-здорового мужа всё по-другому. Вещь не моя, так что вопросы возникнут и будут заданы конечно, а вот распоряжаться вещью явно не мне. Цену и качество вещи наверное оценю с завистью (там же упаковка целая, с бирочками и прочим из магазина). Скорее всего поверю что кто-то забыл, кого он подвозил. (Представить себе такое конечно очень сложно - даже опуская вопрос с любовницей, у мужа и машины нет, и ни за что не будет кому-то что-то покупать, только денег даст максимум. Т.е. с персонажем истории он различается кардинально в принципе. А уж представить, что я осталась без мужа - вообще не могу.)

[волкозай_new]

Немного не в тему, но в других местах уже поднимались вопросы сувениров, купленных с бывшими, фотографии бывших и т.п. И я вот совсем не понимаю всех этих "сжечь фото его бывших", и "как он посмел такое принести в мой дом". Все фотографии "бывших" у нас хранятся по нашим альбомам, когда поженились - просто ещё один совместный альбом появился. Не скажу, что мне прям сильно нравится, что до меня у мужа уже были сильные чувства к другим, и даже когда мы уже общались тоже (и я с другими пыталась строить отношения, пока между нами не ладилось). Но это часть моего мужа, без неё он был бы каким-то другим, от неё нельзя просто избавиться или сделать вид, что ничего этого не было. Но это уже "совсем другая история". А то, что человек хотел иметь ребёнка, но и жену не хотел бросать - я вполне могу понять и посочувствовать, так что мои симпатии не "целиком на строне тёти Нины" в отличии от автора, другая у меня ситуация.

[Tosya]

То есть находишь ты женские трусы в машине мужа (не дай Б-г, конечно!), и думаешь, какая новая хорошая вещь? Как бы ее применить по назначению, жаль не мой размер?

Вопрос не ко мне, но можно я вставлю свои 5 копеек?
Какой смысл примерять на себя эту ситуацию? Не знаю, как бы я, например, отреагировала в таком случае, но могу точно сказать, что для меня не выбросить трусы любовницы как-то понятнее, чем притащить вещи с помойки. Но не буду же я из-за этого говорить, что вся история - выдумка.
Кто знает, что творилось в голове человека, который за 5 лет до отказа забил свою квартиру вещами с мусорки
Может, железное правило "ничего не выбрасывать", относилось и к этим злосчастным трусам?

[Катер]

Глава 3.

Необычное наследство. Глава 3
После обеда мы еще побродили по центру Владимира, любуясь древними стенами и видами с обзорных площадок. День выдался идеальный: не слишком жаркий, по небу бродили облачка, то и дело закрывая солнце, порывами налетал освежающий ветерок.

Мы никуда не торопились и не ставили перед собой цели непременно осмотреть достопримечательности по списку. Было время, когда я в каждом путешествии стремилась отметиться в максимальном количестве мест, чтобы на любой вопрос из серии «А ты видела?» с гордостью ответить «Да».

Строго говоря, в этом не было ничего плохого. Я и сейчас вспоминала об этом периоде с удовольствием. Но сейчас мне вдруг захотелось замедлиться, увидеть мало, но как следует. Поэтому мы больше не пошли ни в какие музеи, а просто бродили по улицам, наслаждаясь погодой и обществом друг друга. И это было прекрасно!

Уже вечером мы вернулись к нашей машине и отправились в Суздаль. По дороге увидели такое количество живописных пейзажей, что я буквально не отрывалась от окон. А однажды даже попросила мужа остановиться – у дороги стоял гостиный двор, а из-за деревянного забора виднелись Змей Горыныч и добрый молодец с мечом, тоже на вид деревянные. Я радовалась, как ребенок, чуть в ладоши не хлопала.

В Суздале нам пришлось немного понервничать. Навигатор утверждал, что мы едем по бульвару, а мы видели деревья слева и луга справа. Потом за деревьями все же замелькали крыши домов. Наконец, показались привычные нашим глазам городские кварталы. Хотя все же не совсем привычные. Оказалось, что в Суздале нельзя строить здания выше четырех этажей, чтобы не портить историческое лицо города, поэтому здесь и бульвар можно было за деревьями не заметить.

За окном промелькнула «Пятерочка», которую упоминала Катя. И действительно, на стене дома мы увидели нужный номер. Олег свернул во двор и остановился.

– Иди на разведку, общайся с хозяйкой, а я тут подожду, – он с наслаждением потянулся.

Я выбралась из машины и пошла к подъезду, оглядываясь по сторонам. Двор был большой и ухоженный. В палисадниках цветы, кусты жасмина. В центре двора детская площадка, в песочнице валялись яркие ведерки, совки и прочие игрушки. Наверное, здесь всегда играют одни и те же дети, все друг друга знают и не забирают свое добро с собой.

Домофон пискнул, пропуская меня в подъезд. Хозяйка уже ждала меня в дверях квартиры на первом этаже.

Осмотр не занял много времени, мы вместе прошлись по кухне, по комнате, заглянули в санузел. Хозяйка сообщила, что живет в соседнем подъезде, у сестры, я всегда могу обратиться к ней по любому вопросу. Особенно ее волновал телевизор в комнате:

– Если не будет работать, сразу звоните, я приду. Там иногда с антенной проблемы.

Я пожала плечами.

– У вас же два телевизора, мы на кухне посмотреть можем. И вообще, нас не будет целыми днями. Не беспокойтесь.

Телевизоров и правда было два. Один стоял на холодильнике в кухне, второй – огромный – на тумбочке в комнате. Я бы с удовольствием обменяла один из них на микроволновку, а второй – на москитные сетки на окна, потому что сама я практически не смотрела телевизор. К тому же в квартире был вай-фай, а у меня с собой планшет, мне вполне хватит интернета.

Я заплатила вперед за все четыре дня, получила комплект ключей и мы вместе вышли из подъезда. Хозяйка направилась ко второму подъезду, а я – к качелям, на которых, уткнувшись в телефон, сидел мой муж.

– Хорошие качели, не скрипят, – одобрительно сказал Олег при моем приближении. – Все нормально?

– Пойдем за вещами, – позвала я. – Ключи у меня.

[Катер]

Глава 4.

Необычное наследство. Глава 4

Квартира, которую мы сняли в Суздале, отличалась очень своеобразным цветовым решением. У меня сложилось впечатление, что у хозяйки есть два любимых цвета – сиреневый и малиновый. Они царили вокруг, возникая в самых неожиданных местах.

Комната была сиреневой. А также фиолетовой и свекольной. И лавандовой, пожалуй. Эта гамма кричала со всех сторон. Обои нежно-сиреневые с фиолетовыми цветами. Потолок бледно-сиреневый. Ковер всех оттенков фиолетового, рисунок в виде абстрактных разводов. Диван с обивкой цвета вареной свеклы. Подушки на нем белые. Видимо, для разнообразия. Второй диван чисто фиолетовый. Над ним модульная картина из пяти частей. На картине орхидея крупным планом. Фиолетовая.

Цветочные горшки, шторы, тюль, плед в ящике шкафа, постельное белье… Видимо, хозяйка при выборе всего этого считала, что проявляет изысканный вкус. А получилось агрессивно и утомительно для глаз. И все эти оттенки совсем не сочетались между собой. Хотя кухня была еще лучше.

Малиновый кухонный гарнитур дополняли прихватки – алые. На фотообоях во всю стену красовались красные тюльпаны – макросъемка. На столешнице рисунок в виде клубники. Алые шторы. На картинках на стенах – арбуз и малина. В шкафу красные кружки.

Санузел представлял собой пограничное явление. Вполне нейтральный коричневый кафель на стенах был разбавлен бордовыми ковриками, сиреневым тазиком и шваброй с фиолетовой ручкой. Малиновые мыльницы и стакан для зубных щеток завершали декор.

Олег бродил по квартире, с некоторым удивлением оглядывая этот колористический беспредел. Плюхнулся на один из диванов и неожиданно заявил:

– Мне нравится!

– Что именно? – поинтересовалась я, продолжая разбирать вещи.

– Расцветка такая… смелая. Жить в такой постоянно – с ума сойдешь, а для разнообразия очень даже неплохо. Ведь это совершенно не похоже на нашу квартиру. Где еще такое увидишь?

Это была весьма оригинальная точка зрения. Подумав, я пришла к выводу, что муж прав. В путешествии мы ищем разнообразия, новых впечатлений. Так пусть их будет как можно больше, включая сиреневый потолок над головой.

Позже мы пили на кухне чай с купленными во Владимире пирожками с черникой и обсуждали планы на завтра. Я предлагала начать с самого центра, осмотреть торговые ряды и потом отправиться в кремль, муж не возражал. У нас так было заведено, что за культурную программу в любой поездке отвечала я. То есть я заранее выбирала, что мы будем смотреть, а супруг со мной во всем соглашался. Это было удобно нам обоим.

– Надо будет что-нибудь типа «Раптора» купить, – прервал Олег мои рассуждения о достопримечательностях. – Как они живут без сеток на окнах? Первый этаж, под окнами трава некошеная. Там комары табунами роятся.

– Купим, – откликнулась я. – А сегодня, наверное, придется с закрытыми окнами спать.

Я открыла небольшой блокнот, купленный специально для этой поездки, и на первой странице вывела крупный заголовок «Купить». Ниже поставила единичку и записала «Раптор». Больше пока ничего не требовалось. Мы взяли с собой небольшой запас продуктов на эти четыре дня: начатую банку кофе, чай, немного сахара и соли, даже растительное масло в маленькой баночке. Еще у нас были бумажные салфетки и туалетная бумага. Олег меня уверял, что все это ни к чему, купим на месте или будет в квартире, но я не хотела бегать в поисках элементарных вещей. Мы же на машине, не на себе тащим.

Во Владимире мы купили хлеб, яйца и колбасу. На завтрак будем жарить яичницу или варить яйца вкрутую и делать к кофе бутерброды. Обедать в кафе. А насчет ужина решим в течение дня.

Я вымыла и убрала в шкаф кружки, Олег в этом время стоял с задранной головой, изучая потолок.

– Тебе не кажется, что потолок бледно-розовый? – поинтересовался он.

Я тоже посмотрела.

– Нет, не кажется. Завтра при дневном свете разглядим.

Когда мы уже легли спать на фиолетовый раскладной диван, укрывшись бледно-сиреневой простыней, муж предупредил:

– Если ночью тебе станет душно, просто открой форточку. А то любишь ты радикальные методы проветривания.

Я вспомнила банку с краской на веревочке, разбившую окно в квартире тети Нины, и хмыкнула.

– Спокойной ночи!

[Катер]

Глава 5.

Следующие четыре дня пролетели с такой скоростью, что я и оглянуться не успела. Как прилежные туристы, мы вставали с утра пораньше. Ну, как пораньше? В десять утра в отпуске – это, я считаю, очень рано. Вообще, забавно получается, что я каждый год мечтала в отпуске отоспаться и полениться, а в результате постоянно куда-то спешила, что-то осматривала и жалела тратить время на сон.


Позавтракав, мы отправлялись в центр города. Идея поехать в Суздаль на машине оказалась очень удачной. Здесь все было вроде бы близко, но каждый раз требовалось преодолеть километр-другой. Пешком это было бы утомительно, тем более что дни стояли жаркие и безветренные.

Город был хорош. Как и говорила Катя, время здесь словно остановилось. Невысокие дома скрывались среди деревьев, на заборах сидели важные коты, а собаки провожали нас ленивыми взглядами. Повсюду буйно цвели пионы, наполняя горячий воздух сладким ароматом. Отовсюду лился колокольный звон, купола мелькали тут и там, звучала речь на самых разных языках. Местные жители повсеместно торговали сувенирами, петушками на палочке, малосольными огурцами, вареньем и медом. Мы с удивлением читали надписи: варенье из огурцов, из шишек, из хвои…

– Некоторые умельцы из чего угодно самогон гонят, а здесь варенье варят, – веселился Олег. – Давай что-нибудь попробуем?

– Я хочу малосольные огурцы и медовуху, – ответила я, с сомнением глядя на небывалое варенье. – А эту экзотику не хочу, там, наверное, сплошной сахар.

Олег не настаивал. Он был равнодушен к сладкому и вполне мог без него обходиться. Медовуху мы купили в первый же день и собирались попробовать на ужин дома.

Торговые ряды, с которых мы начали осмотр города, оказались вроде как двойными: это было длинное старое здание с множеством магазинчиков, а вдоль него на площади протянулись палатки с сувенирами. Сама площадь была прекрасно знакома мне по фильму «Женитьба Бальзаминова». Именно здесь Бальзаминов мечтал о том, как он был бы не то царем, не то генералом. А еще на этой площади он танцевал в заключительной сцене фильма.

– Как он сумел? – поражались мы с мужем, пересекая площадь. Она была вымощена камнями, крупными и мелкими, очень неровными. Мы шли и смотрели себе под ноги, потому что даже в нашей удобной обуви здесь запросто можно было заработать вывих или растяжение. А уж танцевать, да так легко, как это делал Вицин, вообще немыслимо.

Из сувениров мне так ничего и не приглянулось. Я переживала своеобразный кризис – мне все казалось лишним, ненужным. Здесь, в обстановке старинного города, многое выглядело уместным и привлекательным, но я немедленно задумывалась о том, куда я это поставлю или повешу в своей квартире, будет ли это смотреться и сочетаться с уже имеющимися вещами. И каждый раз признавала, что нет, все это мне ни к чему.

Это было непривычно и в то же время мне нравилось. Осознанное отношение к покупкам давало странное чувство свободы. Оказывается, раньше в таких ситуациях я считала себя прямо-таки обязанной что-нибудь купить. Ну как же? Вот множество туристов, все крутятся возле палаток, что-то выбирают, покупают. А я что, хуже? Я тоже должна. Точнее, была должна.

В то же время я понимала, что осознанность – это не так уж просто. Это пока мне в диковинку, я нахожусь под впечатлением от заваленной хламом квартиры тети Нины. Но в дальнейшем, видимо, сохранить это отношение будет нелегко. Гораздо проще поддаться привычке и набрать полные руки всякого пестрого ненужного добра.

[Катер]

Глава 6.

Видя мое нежелание тратиться на сувениры, Олег предложил не экономить на еде и впечатлениях. Поэтому мы каждый день обедали в другом месте и старались брать какие-нибудь фирменные блюда. А еще ходили во все музеи, какие видели, в том числе в музей восковых фигур. К слову, мне там совершенно не понравилось, фигуры казались мне покойниками и производили жуткое впечатление. Я сбежала раньше времени и невежливо отмахнулась от предложения смотрительницы пройти в зал, где демонстрировались средневековые пытки. Олег, конечно же, пошел, но я пресекла его попытки рассказать об увиденном.


Еще мы прокатились в карете, запряженной лошадью по кличке Малышка. Карет было множество, на любой вкус, они стояли в ряд на улице, ведущей к кремлю, и хозяева активно зазывали туристов. Я уже видела все это в передаче про Суздаль, которую посмотрела, когда планировала поездку, и подумала, что такая прогулка будет сплошным удовольствием. На деле карета вблизи оказалась обшарпанной и скрипучей, а от Малышки очень плохо пахло.

Я вспомнила, как в раннем детстве представляла себе лису: непременно пушистая и огненно-рыжая, она гуляла по лесу в сарафане, бусах и платочке на голове. Как в мультфильмах. Но однажды летом мы с родителями ехали на машине по трассе и вдруг папа воскликнул:

– Смотри, лиса!

И я увидела, как дорогу перебегает тощая грязно-бурая собака. Ничего общего с прекрасным образом в моей голове. Объяснения, что сейчас лето и все звери линяют, меня не убедили. Я чувствовала себя обманутой.

Вот и сейчас образ поездки по Суздалю в карете, запряженной нарядной лошадью, оказался куда приятнее действительности. За десять минут мы заплатили пятьсот рублей. Олег покрутил головой.

– Знаешь, мне кажется, что жители таких городов, где много туристов, очень неправильно о нас думают, – заговорил он, шагая рядом со мной по направлению к очередной достопримечательности. – Мы для них – такие кошельки на ножках, которым деньги девать некуда. Посмотри, они за любую ерунду заламывают такие цены, что глаза на лоб лезут. Им и в голову, похоже, не приходит, что мы получаем примерно те же зарплаты, что и они, копим на отпуск, выбираем – поездка или ремонт, к примеру. И для нас десять рублей за крохотный малосольный огурчик – это грабеж!

Да, малосольные огурцы здесь и правда продавались поштучно. Мы с Олегом взяли парочку на пробу и схрумкали прямо по дороге. Вкусно, но я делаю не хуже. Так муж сказал, а я ему верю.

С медовухой тоже вышла история. Мы попробовали ее в первый же вечер за ужином. Она оказалась сладкой, газированной, с отчетливым вкусом меда и запахом трав. Олег выпил половину бокала и больше не стал, все-таки он за рулем. А мне он все подливал и за разговором я не заметила, как уговорила всю бутылку до конца. Там и было всего ничего, даже не литр.

Я встала из-за стола и с удивлением заметила, что слабенький алкогольный напиток дал-таки о себе знать. Ноги сделались ватными, в голове запрыгали невнятные мысли. И тут из подъезда донеслось мяуканье. Мне вдруг захотелось посмотреть на кошку, я вышла в коридор и открыла входную дверь.

В подъезде обнаружился серый полосатый котик, типичный Васька. При виде меня он отбежал от двери, потом остановился и нерешительно оглянулся. Я стояла неподвижно. Васька подумал, изготовился и в два мощных прыжка преодолел расстояние до дверей. Промчался мимо меня, кинулся на кухню, вскочил на подоконник и выпрыгнул на улицу. Сеток-то на окнах не было.

Я озадаченно поморгала. Олег, сидевший лицом к окну, даже не шелохнулся. Я закрыла дверь, вернулась на кухню, выглянула в окно… Потом подумала и робко спросила:

– Олег, ты видел кота, который только что выпрыгнул в окно?

Муж вытаращил на меня глаза.

– Кота? – повторил он недоуменно. – Нет…

Вот я допилась! Какая коварная эта медовуха! Смущенная и даже слегка расстроенная, я села на табуретку, но тут муж не выдержал и заржал на всю квартиру:

– Ой, видела бы ты себя! Что, думаешь, твоя белочка нарядилась кошечкой?

Я смерила его гневным взглядом, встала и не говоря ни слова с достоинством вышла из кухни. Но на пороге споткнулась, так что эффект был испорчен. Нет, все-таки опасный напиток!

[Катер]

Необычное наследство. Глава 7

Уезжать из Суздаля даже было немного жаль. Хотя мы успели увидеть многое, пусть и не все. В последний день мы ужинали в кафе и делились впечатлениями. Мы оба были довольны, и это радовало.

– Здесь, наверное, золотая осень необыкновенно красивая! – вздыхала я, оглядываясь по сторонам. Мы сидели на открытой площадке под тентом. – Смотри, сколько рябины, кленов… Давай сюда еще осенью приедем?

– Если только на выходные, – откликнулся мой практичный муж. – Но в сентябре нет праздников, значит, нет длинных выходных. А два дня с учетом дороги – это очень мало. Приехать и уехать.

Я согласно кивнула. Что ж, мы прекрасно провели время, но нас ждет Турция. Надо же, какие разнообразные у меня в этом году впечатления. И наследство в квартире хордера, и сумасшедшая соседка с идеями о трупе, и древний русский город, и вот еще берег турецкий!

Мне вспомнилось, как я рассказала о фантазиях Клавдии Матвеевны вернувшемуся из командировки мужу. На мое удивление, он отреагировал довольно скептически:

– Это та самая старуха, которая советовала мне домового прикормить и батюшку позвать? Она еще не то придумает, у нее единственная проблема – слушателя найти на свой бред!

– То есть ты думаешь, что этого не может быть? Что у дяди Вити не было никакой любовницы?

Олег задумался.

– Чисто теоретически у него могла быть и любовница, и ребенок от нее. И даже не один. Но если смотреть в суть дела… Ты и сама говоришь, что там нет никаких надежных фактов. Машина – мало ли их одинаковых! Женщина с осанкой балерины – что она, одна на весь город? Это все фантазии старой женщины!

– Ну а вдруг? – настаивала я.

Муж вздохнул и почесал затылок.

– Хорошо. Допустим, что по соседству с сыном Клавдии Матвеевны живет женщина, которая была любовницей дяди Вити, и их общий ребенок. Ты хочешь знать, что я собираюсь предпринять по этому поводу?

– Да, – я уже и сама не знала, чего я хочу. Наверное, до конца понять позицию мужа по этому вопросу.

– Ничего я не буду делать. Дядя Витя не был мне родным, он муж моей покойной тети. И я наследую за ней. Если у него была семья на стороне, он должен был сам о ней позаботиться. Да, он хорошо зарабатывал, но он был женат и все их имущество было совместно нажитым. Я вовсе не обязан разыскивать эту Ирину и делиться с ней тем, что завещала мне моя родная тетя.

Я подумала. Все было логично, но все же мне не хотелось так просто закрывать эту тему.

– А вдруг они пропадают в нищете? – предположила я робко.

Олег от души рассмеялся.

– Ага, а еще девочка нуждается в срочной дорогостоящей операции в израильской клинике! Женя, ты смотришь слишком много глупых сериалов. Сама подумай: если считать всю эту историю правдой, то у этой Ирины есть как минимум квартира. Она наверняка работает, у нее есть родственники, друзья – целая нормальная жизнь. Она ведь должна была понимать, что старый любовник не будет жить вечно. Он умер в семьдесят лет, по российским меркам это приличный возраст для мужчины.

– Интересно, сколько лет этой девочке, – проговорила я, вспоминая разговор с соседкой. – Вполне возможно, что она уже сама работает и вообще замужем.

– Вот именно, – подытожил муж.

Больше мы к этой теме не возвращались.

[Катер]

Необычное наследство. Глава 8
В Бодруме во время обзорной экскурсии нас привезли в магазин местной керамики. Там я, наконец, с удовольствием нарушила свой негласный запрет на сувениры и купила очаровательную пиалу ярко-желтого цвета, расписанную орнаментом из тюльпанов, листьев и завитушек. Увидев ее на витрине, я немедленно представила себе, как хмурым осенним утром поставлю перед собой чашку кофе и эту пиалу с печеньем или конфетами. Из нее получится замечательная вазочка, которая будет поднимать мне настроение. Вот это – лучшее напоминание о поездке!


Заплатив за покупку, я почувствовала настоящую радость. Я нашла именно то, что надо. С улыбкой на лице я отправилась на поиски Олега и нашла его возле витрины с магнитами и статуэтками. Он вертел в руках большую кружку и беседовал с нашим гидом.

– Здесь это никому не нравится, но это бизнес, люди делают это для туристов, – услышала я голос Эльдара. – Вы это покупаете, мы делаем и продаем. Хотя нам смотреть на это противно.

Я с интересом присмотрелась к кружке. Что там такого противного? Ой! На ее дне была прилеплена фигурка мужика с огромным детородным органом!

– Что, это кто-то покупает? – изумился мой муж. – Но зачем?

Гид пожал плечами.

– Как сувенир, наверное. В шутку. Не знаю.

Олег заметил меня и поставил кружку на место.

– Ты что-то выбрала?

– Да, только мне уже все упаковали, я тебе в отеле покажу. Это пиала. А ты что-нибудь присмотрел?

– Нет, – пожал плечами муж и снова ухватил кружку. – Вот ты можешь предположить, зачем такое покупать?

Я не знала. В Италии в винном магазине я видела целую выставку бутылок в форме фаллоса. И тоже не поняла, кому и зачем это может быть нужно. Я не ханжа, просто не могу себе представить, что я куплю такую бутылку и привезу ее в подарок, скажем, подруге. И что я при этом скажу? «Тебе понравится!» или «Я знаю, ты такое любишь»? И что это будет означать? Что у нее все плохо с личной жизнью? Или что у меня все плохо с чувством юмора?

– Наверное, из-за твоего наследства мы стали слишком критично ко всему относиться, – сказала я, еще раз заглядывая в кружку. – А люди видят такую вещь, говорят «О, прикольно!» и покупают. И веселятся при этом. Я вот купила пиалу, чтобы она мне настроение поднимала, а кто-то улыбнется, увидев вот такого мужика.

– Возможно, – муж неожиданно загрустил. – Похоже, я просто старею и становлюсь занудой.

– Неправда, – горячо возразила я, хватая его под руку. – Ты не зануда, просто ты серьезный и не любишь примитивного юмора.

– А разве это не одно и то же?

Мы вышли из магазина и направились к нашему автобусу. Я продолжала радоваться тому, как удачно я нашла пиалу. Что интересно, при виде нее я не задумалась о том, будет ли она сочетаться с моей кофейной чашкой. Это было неважно. Значение имело то, что она сразу мне понравилась и тут же вписалась в мою жизнь. Стала частью моей повседневной картины мира. И ни к чему создавать соответствующий интерьер, подбирать подходящие салфетки или шторы. Пусть на моей кухне будет один маленький кусочек Турции. Как часть мозаики под названием «Моя счастливая жизнь».

Но, обдумывая эту мысль, я неожиданно для себя поняла, что этого мало. Мозаику пока многое портило: то, что было лишним, ненужным, что не нравилось, но уже вроде как примелькалось и притерпелось.

Надо будет посмотреть на кухню свежим взглядом и многое поменять, решила я.

[ледимуха]

Евгения минималистка сейчас, наверное.)

[на-дин]

По крайний мере, прошла тот же путь, что проходили мы, когда попали на этот сайт.